Пять вопросов о Марийской автономии

Марийской автономии исполнилось уже более 100 лет. Казалось бы, об истории ее образования жители республики должны иметь четкие и верные представления, поскольку об этом много написано и сказано, особенно в юбилейном 2020 году. И все же нередко приходится сталкиваться с неверными суждениями, искажающими реальность и переиначивающими действительно проходившие процессы. Рассмотрим пять наиболее часто встречающихся вопросов, ошибочных и спорных суждений, касающихся создания Марийской автономии и первых лет ее существования.

1. Правда ли, что до установления Советской власти мари, включая даже их самых передовых представителей, не рассматривали возможность создания своей автономии в составе России?

С одной стороны, действительно, в дореволюционном прошлом мари в своей основной массе были представлены крестьянским населением, чьи интересы редко распространялись за пределы своей общины. Однако уже в начале ХХ века появилась пусть немногочисленная, но прогрессивно настроенная группа марийской интеллигенции (в основном учителя и священнослужители), заботившаяся о пробуждении национального самосознания. Впервые национально-демократические устремления марийской интеллигенции проявились в период первой российской революции 1905−1907 годов. В 1905 году, по воспоминаниям В. А. Мухина, на одном из заседаний кружка марийских студентов, обучавшихся в различных учебных заведениях Казани, слушатель Казанской духовной академии П. П. Глезденев говорил: «Все малые народы стали пробуждаться. Чуваши газету выпускают. Татары о «федерации» ведут разговоры. Марийцам от них не следует отставать и отделяться. Нужно начать пробуждать марийцев».

Как известно, наибольшей популярностью среди мари в те времена пользовалась партия социалистов-революционеров (эсеры). Еще в 1906 году в программе этой партии появились идеи федеративного устройства России, в том числе признание безусловного права национальностей на самоопределение. Член партии эсеров с 1905 года, руководитель крестьянского союза Царевококшайского уезда П. И. Мочалов в своих философско-политологических конспектных записях 1906 года написал: «Автономия − это самоуправление, независимость области, учреждения от центрального управления». Это самое раннее документально зафиксированное свидетельство наличия интереса представителя марийской интеллигенции к проблеме автономии.

Более активно и предметно вопрос об автономном самоуправлении марийского народа обсуждался после февральской революции 1917 года. Известно, что делегаты I Всероссийского съезда мари, проходившего в г. Бирске Уфимской губернии в июле 1917 г., постановили, чтобы в местностях с марийским населением там, где это возможно, образовать отдельные национальные «Волостные Земские Управы, а где возможно, то Уездные и Губернские, не останавливаясь при осуществлении этого принципа и перед соединением территорий разных волостей, уездов и губерний». По сути, это было требование создания марийской национально-культурной (но не политической) автономии в составе единой и неделимой России, с сохранением привычного административно-территориального деления на волости, уезды и губернии. По вопросу о форме государственного устройства съезд единогласно утвердил резолюцию о демократической республике с самым широким самоуправлением.

Предполагалось, что окончательно вопрос о марийском национальном самоопределении будет решен по итогам работы Учредительного собрания, однако оно было разогнано в январе 1918 года. Национально-государственное строительство России далее стало осуществляться по большевистскому сценарию.

2. Говорят, что В. И. Ленин не проявлял интереса к созданию такого небольшого территориального образования, как Марийская автономная область, подпись в декрете об образовании МАО от 4 ноября 1920 года он поставил машинально. Так ли это?

Внимание большевиков и их лидера В. И. Ульянова (Ленина) к национальному вопросу было огромным. Это отражено в многочисленных программных документах большевистской партии, статьях В. И. Ленина и его соратников по национальному вопросу. В 1913 году на совещании ЦК РСДРП с партийными работниками в Поронино была принята резолюция о праве наций на самоопределение, то есть на отделение и образование самостоятельного государства. Одним из первых документов Советской власти была принятая Советом народных комиссаров РСФСР 2(15) ноября 1917 года Декларация прав народов России, в которой провозглашено о праве народов России «на свободное самоопределение, вплоть до отделения и образования самостоятельного государства». Федеративное устройство Советской России было закреплено первой Конституцией 1918 года: «Советы областей, отличающихся особым бытом и национальным составом, могут объединиться в автономные областные союзы, во главе которых, как и во главе всяких могущих быть образованными областных объединений вообще, стоят областные съезды Советов и их исполнительные органы. Эти автономные областные союзы входят на началах федерации в Российскую Социалистическую Федеративную Советскую Республику». Но необходимо учитывать, что большевистское право на самоопределение вплоть до отделения подразумевало под собой тот факт, что трудящиеся национальных окраин будут стремиться к объединению в единое интернациональное государство, которое станет прообразом всемирного интернационального государства. Более того, с 1925 года, когда рухнули мечты о победе мировой пролетарской революции и был взят курс на построение социализма в одной отдельно взятой стране, большевистское руководство начало превращать только что образованный СССР в унитарное государство.

Марийская автономная область − это девятое по счету национальнотерриториальное образование, созданное на территории РСФСР − после Терской Советской Республики (17.03.1918), Туркестанской Советской Республики (30.04.1918), Трудовой коммуны немцев Поволжья (19.10.1918), Автономной Башкирской Советской Республики (20.03.1919), Автономной Татарской Социалистической Советской Республики (27.05.1920), Карельской трудовой коммуны (08.06.1920), Чувашской автономной области (24.06.1920) и Автономной Киргизской Социалистической Советской Республики (26.08.1920). Как автономная область – она и вовсе вторая (после Чувашской АО). Создание автономий было делом новым, непростым, и внимание большевистского руководства к этому процессу было значительным уже в силу этого. К тому же в один день − 4 ноября 1920 года − создавались сразу три автономные области: помимо Марийской также Вотская (Удмуртская) и Калмыцкая.

Вопрос о Марийской автономии обсуждался на заседаниях Совета народных комиссаров РСФСР под председательством В. И. Ленина четырежды − 19 и 26 октября, 2 и 23 ноября 1920 года. Ленин при подписании проекта декретов об автономных областях марийского, удмуртского и калмыцкого народов собственноручно внес две существенные поправки. В проекте первый пункт гласил: «Образовать автономные области народов − калмыцкого, марийского и вотяцкого в территориях их национального преобладания». После слова «вотяцкого» поставил точку, а остальное зачеркнул. Во втором пункте говорилось об «окончательном установлении границ», однако первое слово из этой фразы он тоже вычеркнул. То есть В. И. Ленин считал, что преобладающий национальный состав населения не является единственным критерием, а границы могут быть изменены в силу тех или иных обстоятельств. Действительно, в течение 1920-х годов границы Марийской автономной области неоднократно подвергалась изменениям в сторону увеличения территории. Например, в 1924 году из Нижегородской губернии в состав МАО передали Нижнее Поветлужье с русским населением – это было сделано с учетом тесных экономических связей поселка Юрино с Козьмодемьянском. В том же году от Чувашской АО перешла левобережная часть бывшего Чебоксарского уезда (современные Звениговский и Волжский районы).

3. С образованием автономной области марийский народ обрёл собственную национальную государственность.

Это положение требует уточнения. Марийская автономная область не была «государством в государстве», это же касается и её правопреемников (Марийской АССР, Республики Марий Эл). В первую очередь, хотя бы потому, что Марийская автономия никогда не обладала суверенитетом, предполагающем независимость, не-подчинённость одного государства другому. Надо сказать, что марийский народ, включая и его наиболее политически активную часть, в силу многих объективных факторов не добивался независимости от России (СССР). Вместе с тем Марийская автономная область обладала некоторыми признаками государственности:

1. высшие органы власти и управления(областной съезд Советов, в перерывах между съездами — областной исполком (на правах губисполкомов));
2. территория, очерченная официально утверждёнными границами;
3. определённая самостоятельность в осуществлении власти на автономных началах. То есть автономная область фактически приравнивалась к губернии, но имела некоторую самостоятельность в решении своих вопросов, прежде всего, в культурно-образовательной сфере.

Реальная власть и в автономных областях, и в губерниях на самом деле принадлежала партийным органам, выстроенным в чёткую вертикальную структуру. Марийский обком ВКП(б) жёстко и нередко жестоко проводил в жизнь директивные указания ЦК партии. Без его одобрения областной исполком и иные местные органы Советской власти не могли принять ни одного существенного решения.

И всё же в первое время большевистское руководство в целях укрепления своих позиций в массах нерусского населения не препятствовало работе местной национальной интеллигенции в сфере культуры. Предоставившиеся возможности позволили марийским активистам, сотрудничавшим с органами управления автономной области, реализовать многие свои проекты. В 1923 году Марийский облисполком объявил марийский язык официальным в МАО наряду с русским. Успешное развитие получили национальное искусство, литература, наука, печать на родном языке. Сложилась национальная система образования на основе родного языка: в национальных марийских школах большинство предметов велось на марийском языке, использовались учебники на марийском языке, в том числе по истории, математике, физике, географии, биологии. Родной марийский язык применялся в делопроизводстве, деловой переписке, публичных выступлениях. В административной и хозяйственной сферах проводилась политика «коренизации» (подготовки и выдвижения кадров коренной национальности).

Таким образом, Марийская автономная область представляла собой территориально-политическое образование, имевшее некоторые признаки государственности.

4. Соответствует ли истине суждение о том, что по поводу выбора административного центра Марийской автономной области между горными и луговыми мари в 1921−1922 годах произошел вооруженный конфликт?

При подготовке к провозглашению Марийской автономной области еще летом 1920 года разгорелись споры о том, где быть центру области − в Козьмодемьянске или Краснококшайске. Согласно декрету от 25 ноября 1920 года административным центром Марийской автономной области был утвержден город Краснококшайск, находившийся в географическом центре области, но уступавший Козьмодемьянску по многим параметрам (по развитости городской инфраструктуры, расположению относительно магистральных путей сообщения, численности жителей и т.д.). Претензии козьмодемьянцев о переносе областного центра в их город постоянно отклонялись, поэтому стало наблюдаться игнорирование ими областных органов, находившихся в Краснококшайске.

Ситуация усугубилась в голодном 1921 году. В ноябре 1921 г. в Марийский обком РКП(б) стали поступать сообщения о том, что среди части руководящих работников Козьмодемьянского кантона якобы ведутся разговоры о желательности отделения от МАО. Работники обкома в лице В. А. Мухина, С. А. Чернякова и Д. И. Романовского (луговыми мари являлись лишь первые двое) решили надавить на Козьмодемьянских большевиков. Была устроена проверка расходования продовольствия, выделяемого в помощь голодающему населению кантона. Комиссия нашла нарушение классового принципа распределения продовольствия. Это выражалось в том, что Козьмодемьянские руководители изыскали возможность создать фонд оказания помощи не трудящимся (рабочим и крестьянам), а школам и детским домам, учителям и воспитателям. Они решили наказать председателя Козьмодемьянского кантисполкома М. К. Виноградова (русского по национальности) и председателя канткома РКП(б) А. В. Григорьева (горного мари, известного художника). 30 декабря 1921 года с целью их ареста был направлен областной военный комиссар М. М. Товашов в сопровождении вооружённой команды. Козьмодемьянцы решили не подчиняться и оказать, если понадобится, вооружённое сопротивление. Однако до вооружённого конфликта дело не дошло. Скандал разбирал представитель центрального партийного руководства из Москвы. В результате понесли «наказание» все виновники конфликта: В. А. Мухина отправили на «пролетарскую перековку» в Тулу, С. А. Черняков стал членом правления Средневолголесотреста, Д. И. Романовский — заместителем председателя Марпредставительства в Москве, М. К. Виноградова сделали председателем горисполкома в Сызрани, а А. В. Григорьева утвердили инструктором ЦК РКП(б). По итогам этой скандальной истории укреплять партийную дисциплину в МАО в начале 1922 года откомандировали на должность секретаря обкома Н. И. Ежова, будущего сталинского главу НКВД.

Таким образом, «Козьмодемьянский конфликт» 1921-1922 годов был конфликтом не между луговыми и горными мари, а между обкомом партии и руководителями одного из территориальных образований в составе автономной области. При этом конфликт, к счастью, не перешёл в кровавую фазу.

5. Справедливо ли утверждение, которое встречается в некоторых публикациях, о том, что до Великой Отечественной войны 1941–1945 годов Марийская АССР была аграрным регионом, промышленность была развита слабо?

С одной стороны, действительно, доля сельского населения Марийской АССР, согласно переписи населения 1939 года, составляла почти 87%. Но, с другой стороны, в экономике ситуация уже сильно изменилась по сравнению с теми временами, когда марийская земля представляла собой окраинные территории трех губерний – Вятской, Казанской и Нижегородской. Образование Марийской автономии способствовало притоку в этот некогда отсталый край разносторонней помощи из центра и со всех концов СССР. Уже к концу второй пятилетки (1937 год) удельный вес промышленности в хозяйстве Марийской АССР составил 54 %. Республика теперь была не аграрной, а аграрно-индустриальной. За годы Советской власти в МАССР к 1940 году было построено и пущено в ход 126 промышленных предприятий, а всего их к тому времени действовало 295. В 1930-е годы флагманом индустрии МАССР и крупнейшим предприятием целлюлозно-бумажной промышленности СССР был Марбумкомбинат в поселке Лопатино, переименованном в 1940 году в город Волжск. Республика гордилась также такими предприятиями, как стеклозаводы «Красный стекловар», «Мариец» и имени В.И. Ленина, Звениговский судоремонтный завод «Красный волгарь» (с 1940 года – завод имени С. Н. Бутякова), Юринский «Маркожтрест». В предвоенные годы начался уже новый этап индустриального развития республики – создание промышленности, основанной на использовании привозного сырья (машиностроения, металлообработки, приборостроения). В 1939 году было запланировано строительство в Йошкар-Оле предприятий, дублирующих Московский завод электрофотоаппаратуры (будущий ММЗ) и Московский прожекторный завод (будущий ЗПП), в 1940 году уже стали возводить дома для работников этих заводов. Как известно, эти предприятия, перепрофилированные на выпуск оборонной продукции, начали действовать уже в период войны.

Сергей Свечников, кандидат исторических наук, ведущий научный сотрудник
Марийского научно-исследовательского института языка,
литературы и истории им. В.М. Васильева

Сообщение Пять вопросов о Марийской автономии появились сначала на Кидшер.

Оригинал текущей новости был опубликован на Этом сайте